В литературно-мемориальном Доме-музее Д.И. Гулиа 25 декабря прошел вечер, посвященный 100-летию русского советского писателя, поэта, киносценариста, журналиста и общественного деятеля Константина Симонова (1915 — 1979 гг.).
Почтить память Симнова, поговорить о его творчестве и теплом отношении к Абхазии пришли: советник президента РА, поэт и журналист Владимир Зантария, министр культуры Эльвира Арсалия, писатели и поэты Алексей Гогуа, Джума Ахуба, Мушни Ласурия, Анатолий Лагулаа, Анзор Мукба, Денис Чачхалия, директор «Русского культурного центра» Наталья Каюн и другие.
В небольшом зале на первом этаже дома патриарха абхазской литературы были зажжены свечи у портрета большого друга семьи Гулиа – Константина Симонова. В фойе была организована фотовыставка, представлены рукописи.
Собравшиеся вспоминали о Симонове, о том, как он жил в Абхазии, дружил, помогал.
«Симонов считал Дмитрия Гулия и его жену Ирину Андреевну своими приёмными родителями и об этом говорил совершенно открыто. Он был очень близким и родным человеком для этой семьи», — сказала, открывая вечер, директор Дома-музея Д.И. Гулиа Светлана Корсая. В гулиевском доме не было торжества, которое отмечали бы без Симонова. Он писал потом: «Дом Гулиа стал для меня дверью в эту страну».
Известно, что именно Симонов спас от ареста НКВД сына Дмитрия Иосифовича – Георгия, увез его в Москву. Известный писатель сделал все возможное, чтобы Георгий Дмитриевич (1913 – 1989 гг. стал публиковаться.
По словам Владимира Зантария, Симонов прекрасно разбирался в местных традициях и обычаях, любил застолья. Он часто бывал не только в доме Гулиа. Константин Симонов подолгу проживал в Абхазии на своей даче в Гулрыпше. В гостях у писателя бывали всемирно известные люди: чилийский поэт Пабло Неруда, французская писательница русского происхождения Натали Саррот, Александр Твардовский и другие.
Сегодня на этом месте разруха. Участники вечера говорили о необходимости восстановления дачи Симонова, где потом можно было бы организовать дом-музей Константина Михайловича.
Зантария сравнил Симонова и его активную творческую и человеческую позицию в Абхазии с дипломатией. Он очень любил и чувствовал Абхазию, ее народ и культуру. В те времена в советской творческой среде Симонова называли «баловнем судьбы». Он старался многое сделать для начинающих абхазских поэтов, писателей.
Многие представители старшего поколения помнят 50-е, 60-е годы жесткой советской цензуры, когда все абхазское притеснялось, и мало кто мог пробиться в творческой среде, печататься в центральных изданиях.
Симонов дружил и общался с Багратом Шинкуба, Иваном Тарба, Георгием Дзидзария. Он писал статьи об абхазской культуре, истории, переводил произведения абхазских писателей.
«За стихами всякого подлинного поэта встает его жизнь. Иногда встает почти как биография, со всеми ее подробностями, иногда как некий конспект биографии, как ее суть», — писал Симонов о переводе одного философского произведении в стихах Баграта Шинкуба.
Симонов и Яков Козловский перевели на русский язык исторический роман Б.В. Шинкуба «Последний из ушедших».
«Он был не просто талантливым человеком, а человеком великой души», — говорит Светлана Корсая. Она рассказала о том, что 23 года назад, во время грузино-абхазской войны, будучи корреспондентом абхазского радио, ей просто очень хотелось читать книги Симонова: роман «Живые и мертвые», «Из записок Лопатина». «Тогда он мне был настолько близок и настолько понятен, потому что сам переживаешь строки, написанные военным корреспондентом, который также как и ты, писал о войне, терял друзей», — сказала Корсая.
Директор музея считает возможным создание отдельного экспозиционного зала в Доме–музее Д. И. Гулиа, посвященного Константину Михайловичу. В музейных архивах сохранилось много материалов, книг, фотографий и личных вещей. Здесь даже есть шаль, которую когда-то оставила «муза и трагедия» великого писателя, несравненная киноактриса Валентина Серова.
Симонов писал об Абхазии:
«Мне постоянно снятся
Абхазии хребты,
Где воды с гор струятся,
Спадая с высоты.
Там будто бы жар-птица
Среди высоких гор,
Лазурью блещет Рица —
Царица средь озёр!
Морской нектар Пицунды,
Хрусталь шальной волны,
Промчатся как секунды,
Те дни, что чувств полны.
Пещерами Афона
Я очарован вновь,
И храма перезвона,
Что будоражит кровь!
По Гаграм поблуждаю,
В Сухум заеду я,
Твой аромат впитаю
Абхазия моя!»
